Его Родина начиналась с Камброда… К 95-летию Михаила Матусовского

Выдающийся поэт, Лауреат Государственной премии СССР, автор песен «На безымянной высоте», «С чего начинается Родина», «Школьный вальс», «Подмосковные вечера» родился в Луганске в 1915 году. «Донецкая земля с ее недремлющими ночными огнями, город на Лугани, одуряющее цветение белых акаций, ставших символом весны в наших краях, отчий дом, тринадцатая школа в Полтавском переулке, где ничего не изменилось с годами, - только сильно повзрослели деревья, мои первые учителя и школьные товарищи – все это много значит в моей жизни. Странное это чувство родного угла, твоей малой родины. Куда бы ты ни забрался, какой долгой ни была бы разлука, — это остается в твоей памяти, в твоем сердце, в твоей крови», — писал поэт.

Родной угол

«Чувство родного угла» не покидало Михаила Львовича всю его жизнь. Первой песней Михаила Матусовского, получившей известность, стала «Вернулся я на родину», написанная в соавторстве с композитором Марком Фрадкиным. Поэт вспоминал: «Она была сложена нами сразу же после войны, мне хотелось передать в ней настроение моего сверстника, вынесшего все испытания и тяготы, выжившего всем смертям назло и возвращающегося, наконец, в милые заветные края. Композитор, когда писал музыку, видел свой город, а я представлял себе Ворошиловград, улицу Заречную и мою маму «в простой домашней кофточке, в косыночке горошками». Так уж вышло, что моя первая песня связана с родным городом. Я был счастлив и горд, что ее начал петь Леонид Утесов...»

В произведениях, в письмах, в воспоминаниях Михаила Львовича Луганск присутствует как источник жизненных сил поэта. Родному городу он посвятил немало проникновенных слов. Уже ставший знаменитым на всю страну поэтом, Мэтусовский в Луганске был просто Мишей. Когда в 1987 году Михаилу Львовичу присвоили звание почетного гражданина Луганска, поэт радовался: «Наконец-то в родном городе меня перестанут называть Мишей», Приезжая на каникулы в Луганск, студент Литературного института Михаил Матусовский частенько брал с собой Константина Симонова, своего друга. Как признавался Симонов, ему было интересно бывать на родине друга, о которой он столько слышал от Матусовского и откуда ему регулярно приходили небольшие, но полные разных лакомств посылки.  «Было такое ощущение, — вспоминал Симонов, — что именно в Луганске, а не в Греции, есть все». О своих поездках в Луганск Матусовскмй и Симонов потом рассказали в написанной в соавторстве книге «Луганчане».

«Подышать луганским воздухом

О том, что значил родной город для поэта, свидетельствуют письма поэта. Долгие годы самые теплые отношения связывали Михаила Матусовского с редактором «Ворошиловградской правды» Павлом Николаевичем Евтеевым (1919—2009 гг.), его семьей. «Милый Павло!» и «Милые друзья Евтеевы!» — только так в своих письмах поэт обращался к Павлу Николаевичу, к его семье.

"Милые друзья Евтеевы! Так приятно было получить доброе ласковое письмо от Павла. Единственное, что меня смутило, это смелость, с которой Павло предсказывает моим песням долгую жизнь. Это мы посмотрим лет через сто. Во всяком случае, все пожелания Павла я отношу за счет его доброты и хорошего отношения ко мне. А я это очень ценю. Ведь в моем родном городе у меня не осталось никого, кроме Вас, которых бы я хотел видеть, с которыми у меня связаны самые ласковые чувстве. Это же самое испытывает к Вам моя Женечка (супруга Михаила Львовича – Евгения Акимовна — Ред.), которая вспоминает о тихом семейном вечере, проведенном в Вашем уютном доме. Павло Николаевич, Вы ничего не сказали о себе: как Вам работается, какие новые темы Вы осваиваете, не стоило бы Вам сделать такую тему: «Ворошиловград литературный — от Даля до кого-то из молодых, достойных того, чтобы попасть в такую работу».

***

«Милый Павло! Читал в «Правде» статью о нашем родном городе. Не везет ему с Первыми, — один другого лучше. Беда какая-то прямо. Как это должно лихорадить город. Как хорошо все же, что Вы имеете возможность смотреть на это не нервничая. Раньше мы с Женечкой говорили, что: «Как несправедливо поступили с Павлом Николаевичем», а теперь я думаю, что мудра пословица: не бывать бы счастью... Вы можете выращивать на своей земле всякие плоды и овощи, писать свои короткие «усмішкі» и уделять внимание маленькому Павлику. Как он живет, наверное, стал уже солидным мужчиной? Мои внуки, Гоша и Женя, очень большие, а мы, само собою, неумолимо стареем. Это происходит незаметно для тебя, но каждый день и каждый час. Живем мы по-всякому, у меня уже были в верстке № 1 «Дружбы народов» два рассказа, и в последнюю минуту оказалось, что надо номер сократить на один печатный лист...»

***

«Дорогой Павло Николаевич! Что-то от Вас не было давно никаких вестей. А мы — Женечка и я – с большой нежностью вспоминаем вечер, проведенный в Вашей семье, в Вашем доме. Должен сказать, что я приехал к Вам такой подавленный тем, что увидел на кладбище в Каменном Броде, что я с трудом заставил себя встать с постели и поехать к Вам только потому, что было неудобно перед Вами. Но потом я не жалел, так как в Вашем доме, с Вашими близкими я помаленьку оттаял, пришел в себя и уезжал из города чуть поспокойнее. Недавно я получил ответ на мое письмо из горисполкома. Они пишут, что кладбище прибрали, но вскоре его закроют, будут переносить останки тех, у кого остались живыми родные, в другое место. Я обещал в октябре приехать в Ворошиловград и устроить свой творческий вечер. Вот тогда и придется мне пройти это страшное испытание — перезахоронение матери. Я бы мог забрать ее останки в Москву, но ведь тут земля ее родная и все родные вокруг. Думаю, что ее надо оставить в земле, где она жила, хоть и ужасно кладбище, которое я увидел. Мне теперь даже не верится, что все это было наяву. Напишите, как себя чувствуете, где отдыхали? Я благополучно миновал круглую дату: 70, и теперь все остается на дожитие. Что-то последнее время трудно работается, а у меня впереди новая картина...»

***

«Милый Павло! Исполняю то, что обещал. Посылаю махонькие лирические эпизоды, не вошедшие в журнальный вариант книги. Не много ли их? если хотите сокращать, будьте добры, согласуйте со мной по телефону. Дело в том, что я сейчас немного прихворнул и вычитал рукопись довольно плохо. Голова у меня тяжеловата. И я мог пропустить какие-то описки, опечатки. Пусть вычитает все толковый корректор, а еще лучше было бы на один день послать верстку автопочтой, Я бы ее не задержал. Большое спасибо за статейку о моих песнях, Я очень ценю доброе слово, а особенно со стороны земляков. Живу тихо, работаю, готовлю к сдаче в журнал 4-ю часть книги. Очень мечтаю побывать весною на родине, подышать луганским воздухом.

Большой привет всем, кто не забыл меня. Женя шлет привет Вам и сожалеет, что не смогла тогда принять и приветить Вас лично. Где ваши байки? Будьте здоровы. Обнимаю Вас. С уважением — Матусовский».

***

«Милый Павло! Мне было так приятно, или как говорят украинцы, приємно получить пахнущие свежею типографской краскою номера луганских газет с Вашею дружеской заметкой. Я и Женечка, конечно, прекрасно помним, кому мы обязаны всем этим вниманием и знаем, что без Вас всего этого не было бы, Да что там говорить. Вы показали себя настоящим и добрым другом, — впрочем, это слово можно написать и с большой буквы...»

***

«Дорогой Павло!

Что-то давненько нет вестей из нашего города. Не знаю ничего о здоровье всего семейства Евтеевых. Очевидно, у Вас еще не кончился дачный сезон. Я за это время успел заработать инфаркт, и не какой-то микро, а самый настоящий. Две недели или больше очень болело сердце, и я глотал валидол, а когда уже и это не стало помогать, Женечка меня отправила к врачу, и они меня порадовали таким диагнозом. Я не захотел ложиться в больницу и хворал дома. Сейчас, если верить медикам, кардиограмма стала получше, и они даже позволяют мне минут по 20-30 выходить из дому, на прогулку, в сопровождении Жени. Все переживания, раздумья и мучительные тревоги, все заботы о том, что происходит вокруг, дали, в конце концов, знать о себе. Откровенно говоря, это не было для меня неожиданным. Надо иметь, наверное, бронированное сердце, чтобы справиться с этими перегрузками. В самом начале болезни, еще не зная, что со мной, я, Женечка, Гошка совершили небольшое путешествие на теплоходе до острова Кижи. Впечатлений много, я немало ездил, летал и плавал, но такой своеобразной и ни с чем несравнимой красоты не видел. Красота необычайная, но убивает и то, что рядом такая нищета, так тяжело и убого живут люди, что спокойно смотреть на это с борта белого теплохода — просто невозможно. Мне очень нелегко девалась роль туриста. Вот и вся наша жизнь. Все мои целуют всех милых и любимых друзей. Когда вы смените имя города?»

***

«Ну, Павло Николаевич! Вы меня поразили Вашими двумя публикациями. Вы скромно пишете о том, что публикация вышла не очень хорошая. Неправда, Мне интересно только, как были встречены эти два материала в городе? Были ли читательские отклики? Напишите, пожалуйста. Ну и самое главное: почему так скоропалительно и внезапно Вы решили уходить на пенсию? Что за причина? Я знаю десятки (минимум) редакторов куда постарше Вас. Вы мне казались в такой хорошей спортивной форме и в прямом, и в переносном смысле. Что же вы будете делать? Я, честно говорю, не представляю Вас пенсионером. Задумайте какую-нибудь интересную книжку по истории ряда интересных луганчан, - об их судьбе, конечно, в связи с судьбою города. Вы это сделаете отлично. Придумайте что-нибудь, что Вас будет тонизировать и не давать чувствовать себя пенсионером. Очень нежно отношусь к Вам и желаю Вам всего доброго. Моя Женечка обнимает Вас и Ларису Павловну».

Великие песни

Во время съемок фильма «Тишина» (по одноименному роману Юрия Бондарева) возникла необходимость в песне-воспоминании. Режиссер Владимир Басов обратился к поэту Михаилу Матусовскому и композитору Вениамину Баснеру. Выбор не был случайным — и Матусовский, и Баснер были фронтовиками. Матусовский накануне войны готовился к важному событию в своей жизни — защите кандидатской диссертации: «Очерки поэтического стиля древнерусских воинских повестей периода татарского нашествия на Русь». Но в день защиты диссертант не явился — с оружием в руках он уже защищал Родину. (Тем не менее защита состоялась — заочно, и фронтовой корреспондент Михаил Матусовский стал кандидатом филологических наук.)

Михаил Матусовский находился на том участке фронта, где совершили свой подвиг восемнадцать сибиряков. Тогда же он написал поэму «Безымянная высота». Но поэма оказалась лишь записью, наброском песни, родившейся через двадцать лет.

«Это был бой, — писал впоследствии Михаил Матусовский, — не за крупный населенный пункт и не за стратегически важный водный рубеж... Схватка шла за маленькую высоту, которая на карте была отмечена только цифрой. Но для людей, которые здесь дрались и умирали, это было сражение и за Москву, и за Сталинград, и даже за Берлин».

Нет, наверное, в бывшем СССР человека, который не слышал бы этих слов:
«Дымилась роща под горою,

И вместе с ней горел закат...

Нас оставалось только трое

Из восемнадцати ребят.»

Поэт нарисовал картину, достоверно передающую боевую обстановку. Она могла бы показаться придуманной — мало ли было безымянных высот от Бреста до Волги и от Волги до Эльбы. Но поиск, проведенный редакцией газеты «Советская Сибирь», подтвердил, что в основу песни «На безымянной высоте» положена действительная история, а речь в песне идет о высоте, которая находится у поселка Рубеженка Куйбышевского района Калужской области.

Поэт оказался неточен лишь в одном: из восемнадцати сибиряков («из восемнадцати ребят») в живых остались не трое, а двое — сержант Константин Власов и рядовой Герасим Лапин.

История создания песни «Подмосковные вечера» изучена детально. Ее мелодия звучит каждые пятнадцать минут позывными круглосуточной радиостанции «Маяк». С конца пятидесятых ее играют и поют повсеместно. А родились «Подмосковные вечера» буднично. В 1955 году на студии документальных фильмов монтировали картину о спартакиаде народов РСФСР. Чтобы привлечь зрителей на стадионы, решили снабдить фильм лирической песней. Поэт Михаил Матусовский и композитор Василий Соловьев-Седой предложили режиссерам песню «Подмосковные вечера». Как ни хороша была песня, а в документальном фильме о спартакиаде она была не очень к месту. Дебюта никто практически не заметил. «Подмосковным вечерам» на помощь пришло радио. Исполненная артистом Художественного театра Владимиром Трошиным в вечерние часы, песня произвела на слушателей огромное впечатление. Почта доставляла в Радиокомитет мешки писем с просьбой повторить песню о речке, которая движется и не движется, вся из лунного серебра.

Поэтесса Маргарита Алигер вспоминала один случай в Италии. Группа советских литераторов находилась в Венеции. Миха-чил Матусовский увидел, как американские туристы садятся в гондолу. Он возьми и скажи: «Интересно, какие песни предпочитает слушать буржуазия?» А гондольер запел «Подмосковные вечера». Маргарита Алигер вспоминала, что Михаил Львович был в полном смятении и сильно смущен...

«С чего начинается Родина?» — вопрос, который рано или поздно посещает каждого человека. Эта песня появилась в 1968 году как запев фильма «Щит и меч» (режиссер Владимир Басов, по одноименному роману Вадима Кожевникова). Авторам — писателю Вадиму Кожевникову, режиссеру Владимиру Басову — важно было показать идейную силу советского разведчика, его нравственное превосходство над противником. Вот почему картина начинается с песни — она должна ввести зрителя в мир личных переживаний, связанных с высоким понятием Родины. Михаил Матусовский и композитор Вениамин Баснер блестяще решили эту задачу.

Друг поэта, известный луганский журналист Павел Евтеев, смело предсказавший песням Михаила Львовича долгую жизнь, оказался прав. Ни одна из них не забыта, все они звучат и сегодня. Вот они, эти песни, написанные на слова Михаила Львовича Матусовского: «Баллада о солдате», «Крейсер «Аврора», «Вернулся я на Родину», «Летите, голуби, летите», «Московские окна», «Школьный вальс», «Белой акации гроздья душистые», «Вместе весело шагать по просторам», «Старый клен», «Сиреневый туман», «Вологда», «Березовый сок», «Это было недавно»...

Лайсман Путкарадзе

Его Родина начиналась с Камброда… К 95-летию Михаила Матусовского // Наша газета,2010. - №78(3205). – С.1,6.